— Поэтому сегодняшнее испытание будет заключаться в том, что каждая из невест обратится к его высочеству с речью, в которой постарается убедить его (а заодно и всех нас, да, да!), что именно она является той самой, единственной, которая нужна ему и всей Анагории. Мы специально не предупредили девушек о том, что им предстоит, чтобы их слова были не заранее подготовленными, а шли от сердца. Надеюсь, каждая из них найдет, что сказать моему сыну.

Элинор сразу погрузилась в задумчивость. По ее лицу было видно, как она мысленно складывает фразы для своей будущей речи.

А вот Моник встретила новость с неодобрением:

— Не понимаю, к чему этот фарс. Если делать выбор будет сам принц, то он наверняка уже всё решил, и наши слова ничего не изменят.

Амели охотно согласилась бы с нею, если бы в отборе всё еще принимала участие Констанс. Но ни к одной из трех оставшихся девушек принц явно не испытывал той приязни, о которой говорил его отец.

После слов герцога Армэль побледнел еще больше, хотя казалось это почти невозможно. Он так мало походил на человека, способного управлять страной, что Амели стало жаль Анагорию. Впрочем, всерьез подумать об этом ей не дали.

Распорядитель бала громко объявил:

— Ее высочество герцогиня Лангедокская!

Она поднялась, смутившись от пристального внимания и гостей, и хозяев. Ей предстояло обратиться к принцу первой!

33. Выбор

Она начала говорить и удивилась тому, как хрипло и неуверенно звучал ее голос. Микрофон бы точно не помешал.

— Ваши высочества, благодарю вас за возможность участвовать в столь почетном отборе. Само то, что вы дали мне шанс попытаться стать королевой Анагории — большая честь для меня.

Должна ли она также обратиться к гостям или можно не отвлекаться и разговаривать только с герцогом и принцем?

Ей почему-то вспомнилась церемония награждения премией «Оскар», которую она когда-то видела по телевизору. Там победители подолгу благодарили всех, кто был причастен к их успеху.

Она одернула себя — между этими ситуациями не было ничего общего. Она еще не стала победительницей. Да и корону трудно сравнить с банальной статуэткой.

Принц Армэль смотрел на нее с такими растерянностью и тоской, что ей снова стало жаль — только уже не Анагорию, а самого принца. Он был явно не готов править целой страной. Это можно было понять — его детство и юность отнюдь не располагали к такому повороту дел. Он был сыном обычного герцога и готовился проводить время на балах и охоте.

Принц вызывал у нее только жалость — не самое лучшее чувство для счастливого брака. Однажды она уже пыталась выйти замуж без любви, и ничего хорошего из этого не получилось. Но тогда хотя бы ее сердце было свободно.

Она отыскала взглядом Фернана в толпе.

Если она станет королевой, она вынуждена будет с ним расстаться. Он, наверно, вернется домой и, быть может, когда-нибудь напишет серию статей об Анагории. Статей, которые примут за рассказы в жанре фэнтези.

Стало невыносимо грустно, и она отвернулась.

Да и вообще — имеет ли она право становиться королевой? Она вспомнила испытание на кристалле, которое когда-то провалила. Невеста короля должна быть девственницей. Правда, Антуан готов был смириться с тем, что она не такова. Но принц Армэль может думать совсем по-другому.

Ей не хотелось ставить в неловкое положение ни его, ни себя.

— Ваше высочество, — обратилась она к герцогу Ламанскому, — вы сказали, что в своей речи мы должны убедить его высочество сделать правильный выбор. Надеюсь, вы не обидитесь, если я, еще раз поблагодарив вас за оказанное доверие, всё-таки откажусь от чести стать королевой.

Громкая волна охов и вздохов прокатилась по залу. Амели побоялась посмотреть в ту сторону, где стоял герцог де Тюренн — старый маг такого уж точно от нее не ожидал.

— Правильно ли я понял, ваше высочество, — нахмурился герцог Ламанский, — что вы отказываетесь от участия в отборе?

Она кивком подтвердила, что он понял ее правильно.

— Ну, что же, это ваше право! Я удивлен, но одновременно и восхищен вашим поступком — чтобы отказаться от возможной короны, нужно немалое мужество. Возможно, когда-нибудь вы будете об этом сожалеть.

— Возможно, ваше высочество, — согласилась она. — Но если позволите, я хотела бы обратиться к вам с просьбой. Я не чувствую в себе достаточно сил, чтобы стать королевой Анагории, но я трепетно люблю эту страну и хотела бы просить у вас дозволения остаться здесь на какое-то время.

— Да, разумеется, ваше высочество! — заверил ее герцог. — И для этого вам не нужно мое дозволение. Вы — сестра его величества Роланда Седьмого, и Анагория — ваш дом, где вам всегда будут рады.

Она присела в реверансе, благодаря его за эти слова.

— Не сочтите за дерзость, ваше высочество, но я добавлю к этой просьбе еще одну, и связана она с ее высочеством Вероник. Не сомневаюсь, принцесса вскоре найдется, и когда это произойдет, позвольте мне взять на себя ее воспитание. К этому обязывает меня и родство с ее отцом, и дружба с ее матерью. Мы можем удалиться в ту резиденцию, которую вы нам определите. Мне важно лишь быть рядом с ее высочеством, пока она еще ребенок, служить ей поддержкой и опорой.

Она заметила, что глаза герцога Ламанского заблестели от набежавших слёз.

— Это благородная просьба, ваше высочество, — торжественно заявил он. — И я с радостью удовлетворю и ее. Думаю, девочка будет рада, если ее опекуном станете именно вы.

Амели вернулась на свое место под взглядами вельмож и магов. Кто-то смотрел на нее с удивлением, кто-то — с насмешкой. Наверняка, многие считали ее сумасшедшей. Но ей не было до этого никакого дела. Она уже успела заметить одобрение на лицах двух самых близких в этом зале ей людей — Фернана и старого мага. Этого было достаточно.

34. Две невесты принца

А с кресла уже поднялась Элинор. Виконтесса была взволнована, и голос ее дрожал так же, как у Амели.

— Ваши высочества, я бы тоже хотела поблагодарить вас за то высокое доверие, которого вы меня удостоили. Я понимаю, что на этом отборе я — человек почти случайный. Я не имею отношения ни к одной королевской семье, но мой род достаточно древний и знатный, чтобы его высочество не считал брак со мной мезальянсом. И мое происхождение не является сомнительным.

Амели видела, как при этих словах гневно сжала кулачки графиня де Карильен, и подумала, что Элинор зря разозлила Моник. Можно было бы обойтись без столь прозрачного намека на основной недостаток соперницы.

— И раз уж я должна сказать сейчас, почему его высочество должен выбрать именно меня, то мне хотелось бы напомнить, чем я отличаюсь от других невест на отборе. Я родилась и выросла в Анагории, и ради своей родины на многое готова. Я ничуть не хочу обидеть уважаемую графиню де Карильен, но согласитесь, есть немалая разница в нашем с ней отношении к Анагории. Ее сиятельство никогда не сможет полюбить эту страну так, как люблю ее я. Я знаю наш народ, наши обычаи, что может служить немалым подспорьем его высочеству. Без ложной скромности могу заявить, что на протяжении многих лет я самостоятельно практикуюсь в магии и уже добилась немалых результатов. И если его высочество остановит свой выбор на мне, то я постараюсь сделать так, чтобы он никогда не пожалел об этом.

Герцог Ламанский благосклонно кивнул. Принц выдавил из себя улыбку.

А вот Моник в течение всего выступления соперницы скептически кривила губы.

Вперед выступил герцог де Тюренн. Поклонившись хозяевам, он предложил:

— Может быть, ваши высочества пожелают задать девушкам какие-то вопросы?

Он тоже волновался, и Амели прекрасно понимала, почему. Его племянница могла стать королевой.

Принц покачал головой — вопросов у него не было. А может быть, он не решался их задать, боясь, что задрожит голос. А вот герцог Ламанский спросил:

— Ваша милость, магией каких стихий вы владеете?